Не вижу, не слышу, не говорю...

Газета "Вечерный Омск", 04.07.2013 г.

В последние дни июня в ТОП-театре (г.Омск) прошла премьера спектакля «Бонобо» – комедийной истории о трёх молодых людях, один из которых немой, второй лишен слуха, а третий ничего не видит. Восполняя отсутствие женского внимания, они каждую субботу отправляются в публичный дом, но однажды решают найти постоянных спутниц, однако так, чтобы те не догадались об их недугах.

При помощи современных технологий каждый из них проводит по три свидания разной степени успешности: с торопящейся замуж истеричной продавщицей обуви, любительницей собак и строгой дисциплины из полицейского департамента и миловидной медсестрой с приятным голосом – и в итоге все трое расходятся во мнении, кому какая девушка должна достаться...

Поставил спектакль Александр Устюгов – выходец из омского ТЮЗа, ныне артист Российского академического молодежного театра, известный широкой публике как актер сериала «Ментовские войны», а театральной – как режиссер спектаклей «Девочки из календаря», «А зори здесь тихие...» и «Эти свободные бабочки».

Автор пьесы – Ролан Баффи, популярный французский актер, режиссер, телеведущий и сценарист.

– Эта пьеса стала событием на французской сцене, там она шла полтора года, и это хороший показатель, – рассказал Александр Устюгов. – Я увидел её и понял, что надо её делать. Но как только я начал давать читать перевод пьесы разным людям, начались какие-то странные вопросы: мол, ты не боишься, что тебя обвинят в издевательстве над инвалидами? Во Франции эти люди адаптированы в культуре, у нас же сейчас делаются только какие-то первые шаги, кое-где появляются пандусы, парковки и так далее. И я решил, что если говорить на эту тему, то не надо делать это страдая и сочувствуя. Об этом надо говорить весело и легко: это данность, и этих людей нужно принимать с восторгом. По реакции зрителей стало понятно, что у нас достаточно зрелая публика, они не ханжи и воспринимают пьесу как надо.

Никакого издевательства на сцене действительно нет – зато есть сдобренная хорошими шутками полуторачасовая история о том, как три человека пытаются найти свою любовь и почувствовать себя полноценными. Создатели спектакля признаются: из не очень хорошо написанной истории им удалось достать человеческую сущность.

Изначально пьеса пестрела характерными для французов скабрезностями, которые пришлось вырезать – как и большое количество удачных шуток, которые своей мощью перевешивали саму историю. Похожее произошло и с оформлением спектакля в целом: музыки почти не слышно, она играет только где-то в перебивках между сценами, а декорации весьма условны и как будто нарисованы мелом на черной стене.

– Мы поступили по примеру площадного театра, когда декорации делаются из того, что есть под рукой, – ставится стул, натягивается коврик... Мы так же нашли что-то, поставили на сцене, что необходимо – разрисовали, практически отказавшись от цвета. Мы решили, что нужно смотреть на артистов, и поэтому в спектакле нет ни одного режиссерского решения, которое бы мешало их воспринимать. Нет как таковой музыки, нет никаких световых решений и лишних декораций: артисты играют сцены, вот и всё.

На протяжении всего спектакля герои замещают друг другу отсутствующие органы чувств: немой может услышать слепого и с помощью жестов передать информацию глухому, который в свою очередь может что-то сказать слепому. При этом с трудом верится, что актеры на самом деле умеют видеть, слышать и говорить.

– Сначала мы прочитали сценарий и обрадовались: герои общаются только посредством друг друга, и если один выпадает из разговора – беседа не клеится, это было классно, – рассказал исполнитель «немой» роли Ярослав Максименко. – Но когда мы начали репетировать, то поняли, как это чертовски сложно. Мне надо знать полностью свой текст и текст слепого, потому что я его перевожу глухому, плюс выполнять какие-то действия на сцене. Я не говорю ничего весь спектакль, и было сложно брать на себя внимание зрителя – так появилась идея надеть яркие желтые штаны. Когда я говорю – я начинаю двигаться по сцене, и зритель меня видит.

– Мы долго не могли к этому привыкнуть, – рассказал исполнитель роли глухого Иван Курамов. – Когда на репетициях Ярослав хотел что-то сказать мне, он хлопал в ладоши – приходилось напоминать: я же глухой, я ничего не слышу. Мы учились как-то друг друга понимать.

Спектакль идет с пометкой «18+», однако на деле это значит лишь то, что в нем присутствует пара-тройка ругательств, впрочем, не выходящих на территорию обсценной лексики, а один из актеров появляется на сцене с сигаретой, но, кажется, даже не успевает её толком закурить.

– Мы сознательно оставили сигарету на сцене, – признался Александр Устюгов. – Потому что где, как не в театре... Сейчас на телевидении такое количество запретов, что через год мы будем смотреть только Смурфиков (мультсериал про гномиков голубого цвета. – Прим. ред.). Герой не должен быть брюнетом, потому что он может случайно оказаться похожим на южного человека, он не должен курить, не должен ругаться матом... Есть даже целый список слов, которые нельзя произносить с экрана, потому что это может оскорбить кого-то! А в театре мы можем себе это позволить: если в кино запрещено курить электронную сигарету, потому что это пропаганда, то здесь мы еще можем покурить и немножко поругаться. Хотя, мне кажется, мы остались в рамках приличия – мне даже стало немного стыдно, когда со сцены вдруг прозвучало слово «проститутка».

Автор: Павел Креслинг